Суровая российская зима всегда была проблемой для энергетиков, но холода их не пугают – сложно сохранить стабильность работы системы при резких перепадах температуры и аномальных погодных явлениях. Замминистра энергетики РФ Евгений Грабчак в интервью РИА Новости рассказал, как энергетики пережили рекордные январские морозы и февральские снегопады, как они справляются со скачками температур, про аварийность в электросетях, как растет уровень потребления электроэнергии в стране, а также оценил ситуацию с отказом Украины от единой энергосистемы с Россией и Белоруссией и потенциал импорта электроэнергии из Финляндии и электроснабжение крупных проектов. Беседовала Елизавета Ворновицкая.
– Холодная зима в этом году позволила выявить какие-либо слабые места в электроснабжении потребителей в России?
– Плохо не тогда, когда холодно, а когда идут резкие смены температур, ураганные ветры, – то есть, неблагоприятные, критические погодные явления. И этот год, и зима были достаточно суровые с точки зрения климата. И дело в большей степени в том, что затруднена возможность проведения работ по восстановлению электроснабжения.
Если за прошлый год у нас существенных массовых нарушений электроснабжения было всего восемь за целый год, то за первые два с половиной месяца этого года уже четыре.
Сроки восстановления энергоснабжения тоже немного увеличились, на час-полтора больше стало, чем в прошлом году. Но и условия существенно ухудшились, стало больше случаев, когда техника долго не могла проехать к местам повреждений. Однако энергетики достаточно успешно справляются с такой непогодой.
И необходимо заметить, что в целом энергосистема у нас достаточно стабильная. Экстремальные климатические условия не создали критических условий для работы энергосистемы, поскольку у нас достаточный запас резервных мощностей на основе традиционных источников генерации.
– Как обстоит ситуация с аварийностью в российских электросетях?
– По итогам этих двух с половиной месяцев рост аварий по сравнению с прошлым годом составил 4,2%. На аварийность очень сильно влияют погодные условия. Хуже зима, значит, аварийность будет расти.
Министерство со своего уровня просит крупные компании брать на себя обязательства в случае непогоды и помогать мелким территориальным сетевым организациям (ТСО) восстанавливать энергоснабжение потребителей.
– Сколько было потрачено на ремонтные программы в прошлом году?
– В контуре внимания Минэнерго в части электросетевой инфраструктуры высокого класса напряжения в 2020 году на ремонтные программы было потрачено около 10 миллиардов рублей и в части генерации – 36 миллиардов рублей. У нас в целом по сетям примерно процентов на 5-7 прирастает ежегодно, в генерации немного медленнее.
– Пересматривался ли прогноз, по которому в Юго-Западном энергорайоне к 2026 году возникнет энергодефицит?
– Энергодефицит в 2026 году уже не прогнозируется в связи со строительством ТЭС «Ударная» и наличием перетоков мощности из других энергорайонов.
В случае появления тенденции к образованию дефицита у нас есть возможность достаточно оперативно размещать там генерацию. Опасений, что будет проблема в Юго-Западном районе, нет.
Там проблемы могут возникать в летний период при температурах больше 40 градусов по Цельсию. Чем выше температура, тем меньше пропускная способность сети. Это обуславливает необходимость строительства там локальной генерации. Но пока ситуация достаточно стабильная.
– Какая динамика по потреблению электроэнергии в целом по России с начала года?
– На 3,9% у нас выросло потребление с начала года по сравнению с аналогичным периодом прошлого года, причем, если не учитывать високосный день в прошлом году, это будет порядка 5% плюсом. А если смотреть показатели, очищенные от температурного фактора, 1,2% плюсом. И это вселяет некий оптимизм. Потребление увеличивается как в части бытовых потребителей, так и по отраслям промышленности.
– Выработка, соответственно, растет?
– Да, выработка у нас выросла, с начала года на величину порядка 5%. Основной объем выработки был на теплоэлектростанциях (ТЭС), это около 60% от общей выработки. Сейчас, естественно, выработка будет немного смещаться на ГЭС с учетом паводкового периода.
– Давайте поговорим об электроснабжении Баимского ГОКа. Был выбран вариант со строительством СПГ-станции, но вице-премьер Трутнев не исключил возможное строительство атомной электростанции для тех же целей. Доработана ли схема электроснабжения ГОКа?
– Принято решение, что все-таки не СПГ, а атомные энергообъекты будем в первую очередь рассматривать.
– Вместо или в дополнение?
– Вместо. Как базовый вариант рассматривать атом, решение такое принято, сейчас идет дополнительная проработка, мы схемы энергоснабжения уточняем. Есть в этом большие плюсы. Например, мы можем в Певеке для «Академика Ломоносова» (плавучая атомная электростанция – ред.) сменность обеспечить. Была проблематика, нужно топливо перегружать раз в 10-13 лет, уходить в Мурманск для перегрузки топлива и для этого нужно было строить резервные мощности.
Если для Баимского ГОКа будет пять плавучих атомных электростанций построено, как предлагает «Росатом», одна – для резерва постоянного обновления, вот как раз она могла бы «Академика Ломоносова» тоже резервировать, и это, естественно, позволило бы сэкономить, в том числе, инвестиционные средства для развития Чаун-Билибинского энергоузла.
– Как будет финансироваться проект?
– За счет тарифа для инвестора. Там есть определенные условия, на которых этот проект функционирует, работает, окупается. Там шесть рублей с копейками тариф для них, причем он позволяет обеспечить окупаемость строительства этих атомных блоков. То есть, государство с точки зрения строительства генерации ни копейки не вкладывает.
Это приоритетный вариант. Сейчас мы, в соответствии с поручением правительства, поручением премьера этот вариант дорабатываем, досчитываем параметры: и финансовые, и технологические аспекты.
– Есть ли схема финансирования второго этапа строительства ЛЭП Певек-Билибино?
– Минфин рассматривает вариант финансирования проекта за счет средств компании «Русгидро».
– А по поводу МГТЭС есть ли уже решение по переброске в Иркутскую область?
– Нет решения. Схема еще обсчитывается, обсуждается. По объемам, по количеству, по срокам это все нужно увязать со сроками строительства генерации. Пока нет финального понимания, там же много участников – и ФСК, и Иркутская электросетевая компания, и «Русгидро», и ДЗО, основные энергоемкие потребители, сейчас смотрим, когда образуется дефицит, в каких схемах, когда будут сроки синхронизированы по строительству, и с учетом этого будет уже приниматься решение о количестве и местах перебазировки.
– Вопрос о федеральном мобильном резерве мощности еще в проработке?
– В проработке. Мы эту идею не оставляем. Мы понимаем, что какой-то мобильный резерв нужен.
Мы понимаем, что этот мобильный резерв должен сформироваться из принципов открытости и возможности участия всех, с одной стороны. С другой стороны, нам нужно обеспечить качество этого мобильного резерва. За резерв, скорее всего, должен платить рынок, потребители, но эти платежи должны быть минимизированы.
И если оборудование находится в резерве и не в работе, оно должно кратно меньше оплачиваться. Это все мы сейчас смотрим, считаем, обсуждения идут на уровне правительства. Соответствующие изменения в законодательство мы подготовили и уже внесли их.
– Украина намерена отказаться от единой энергосистемы с РФ и Белоруссией. Учитывая специфику постсоветских энергосистем, когда возможно это осуществить? На российской энергосистеме это как-то может отразиться?
– На нас это никак не отразится.
– Финляндия заявила о возможности экспорта электроэнергии в РФ в рамках одного из сценариев развития энергосистемы страны. Есть ли какой-либо смысл для РФ импортировать электроэнергию из Финляндии?
– Если это будет выгодно всем сторонам, почему нет. Пока мы видим другую картинку. Технологически мы готовы. Вставка постоянного тока работает в обе стороны. Объединенная энергосистема Северо-Запада позволяет обеспечивать этот экспорт, пока нам там электроэнергия из вне не нужна.
– Как продвигается работа над формированием «отраслевого заказа» в производстве энергооборудования в России – создания единой номенклатуры оборудования на 5-10 лет вперед и возможности его обязательной закупки энергокомпаниями?
– Подвижки есть. Мы выделили все технологические цепочки поставки электроэнергии, и по ним определили критичные технологии и оборудование, сбои в работе которого могут повлиять на безопасность и надежность функционирования энергосистемы.
Исходили из очень простых принципов: можем ли мы подобное оборудование изготовить сами, есть ли оно в прямом доступе на мировых рынках, какова его себестоимость, и можем ли мы это оборудование заменить другим оборудованием подобного класса с сохранением функциональности.
Выделили с Минпромторгом критичные технологии. Там у нас, в основном, микроэлектронная промышленность, все, что связано с АCУ ТП (автоматизированной системой управления технологическим процессом – ред.), с АСКУЭ (автоматизированной системой коммерческого учета электроэнергии – ред.), высоковольтным силовым оборудованием. Разработана дорожная карта по внедрению новых технологий передачи электроэнергии и распределенных интеллектуальных энергосистем.
– Минпромторг обещал льготное кредитование под эти объемы оборудования…
– Льготное кредитование – это мера поддержки для запуска производства. Где-то она оправдана. Но есть позиции, по которым подобная мера не нужна
Например, есть большой спрос, освоенные технологии, гарантированный заказ и быстрая окупаемость, и ты понимаешь и можешь выполнить обязательство по качеству, обеспечить конкурентоспособность, то можно разместить или усовершенствовать производство. Льготное кредитование в этом случае не панацея, гораздо важнее гарантированный спрос на продукцию.
Есть такие позиции, которые и без господдержки при условии наличия внятного отраслевого заказа будут простимулированы. И производители уже сейчас готовы эти объемы производства запускать. Такие переговоры ведем со многими заводами. Нам единственное, что нужно, это подумать, как обещания и соглашения о намерениях превратить в обязательства. И, возможно, здесь можно идти по пути сервисных договоров, концессий, как у нас сейчас есть по строительству автодорог, и иных форм субсидиарной ответственности.
– В какой перспективе будут реализованы подобные механизмы поддержки «отраслевого заказа»?
– Чтобы цельную схему собрать, я думаю, порядка года нужно будет. Пока там отдельные проекты. Мы в ручном режиме отстраиваем.
– И последний вопрос – можно ли сказать, что коронавирус изменил какой-то аспект деятельности энергетиков?
– Энергетики реализовали комплекс мер по обеспечению надежного энергоснабжения. Были скорректированы планы ремонтных работ, в части минимизации отключений у бытовых потребителей.
Особое внимание было уделено надежному энергоснабжению социально-значимых объектов, а также переходу на онлайн формы взаимодействия.
Проверили достаточность и работоспособность резервных источников, повысили оперативность реагирования выездных бригад. Где это возможно, был обеспечен непрерывный мониторинг текущего состояния критически важного оборудования.
При этом забота о здоровье персонала была и остается в числе первоочередных задач: были введены особые режимы работы, оптимизированы производственные процессы.